«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник) - Страница 19

сержанту в пехоту или остаться здесь и упросить командира, чтобы перевел в танкисты.

Я немного помялся, но затем все-таки направился за танкистами. А навстречу уже – комбриг в комбинезоне, из-под распахнутого ворота гимнастерка шевиотовая выглядывает, в петлицах – шпала.

Танкисты остановились и вскинули в приветствии руки к шлемофонам.

– Товарищ комбриг…

– Вольно! Молодцы! Все сам видел – и как танки немецкие били, и как гусеницу ремонтировали. Постойте, а Сергеев где?

– Убили командира и заряжающего, товарищ комбриг, еще в самом начале атаки. Из пушки в башню угодили. Мы бы хотели за телами сходить, похоронить по-человечески.

– Разрешаю. И к писарю подойдите, доложите обстоятельства гибели – надо родным похоронку послать.

– Разрешите идти?

– Не разрешаю. А кто же тогда из пушки стрелял, из пулемета? Я же ясно в бинокль видел – вы двое гусеницу ремонтировали, а из башни, из пушки и пулемета по немцам огонь велся.

– Вот он, товарищ комбриг. Из пехоты, во время атаки на броне сидел.

– Так, кое-что понятно. Вы двое свободны. Боец, ко мне!

Я подошел, представился:

– Боец Колесников, в бригаде второй день.

Комбриг глядел на меня с нескрываемым интересом:

– Пушку и пулемет за один день не освоишь.

– Так точно. Действительную в армии служил, в танковых частях, на Т-34.

– Отлично, боец! А то у меня в экипажах некомплект. Да и те, что есть, половина из запаса. В каком звании был?

– Старший лейтенант.

Комбриг бросил взгляд на мои пустые петлички:

– Тогда почему рядовой боец? Репрессирован? Разжаловали?

– Никак нет. К родным в Белоруссию поехал, под бомбежку попал, документы сгорели. Вот так рядовым бригады стал.

– В бригаду я тебя из пехоты забираю, оставляю на танке. Взвода, извини, как и звания, дать не могу – покомандуешь танком. Повоюешь пока рядовым, а дальше – как себя проя-

вишь. Сам понимаешь – тут со штабом мехкорпуса связи нет, что уж про управление кадров РККА говорить. Выйдем из боев, выхлопочу тебе денька три-четыре – езжай в Подольск, в архив, или напрямую в Москву, пусть новые документы тебе выправят.

– Спасибо, товарищ комбриг!

– За что спасибо? Не водку пить зову – воевать.

Глава 3

Так я оказался в танковой бригаде седьмого механизированного корпуса. Как я позже узнал, до войны бригада располагалась в районе Наро-Фоминска и с началом войны была брошена навстречу танковым соединениям немцев, рвущихся к столице.

Оставшиеся в живых члены экипажа – механик-водитель и стрелок – приняли меня сразу, испытав в бою. На войне, да и в мирной жизни, так случалось не всегда. Они еще в том бою молчаливо признали меня своим командиром, хотя видели в первый раз.

Когда танкисты принесли тела погибших товарищей, мы вместе выкопали могилу, завернули тела в куски танкового брезента и похоронили.

– Ну что, командир, помянем наших боевых товарищей?

Механик забрался в танк и вернулся с фляжкой водки.

Мы выпили, пустив фляжку по кругу. Потом механик повернулся ко мне и протянул руку:

– Давай знакомиться. Я – механик-водитель, Колесников моя фамилия. Звать Петром.

– Надо же, какое совпадение! Меня Сергеем звать, а фамилия – тоже Колесников.

– Однофамильцы, значит. А это, – механик указал рукой на невысокого черноволосого парня, – стрелок-радист, Зырянов Алексей.

– Ты откуда, друг?

– Из Ярославля.

– Надо же, и я из Ярославля. Значит, мы не только однофамильцы, но и земляки еще!

– Ты на какой улице жил?

– На Речной.

– А я – на Революционной.

– Так это же недалеко. Могли даже и встретиться.

– Могли, да здесь встретились.

– Ты вот что, командир, пройди к компохозу, получи комбинезон и шлемофон, в танке без этого – никак.

– Да и так уже шишек столько на голове набил!

– Зырянов, проводи командира, я машину проверю.

Алексей проводил меня к компохозу, где я получил темно-синий комбинезон и шлемофон. А на обратном пути меня увидел усатый сержант Кривохатько.

– Боец, ко мне! Ты почему из отделения сбежал? Говорят, в атаке ты на танке, в десанте был – видели тебя, а потом пропал. Я уж было думал – убили. А ты живой.

– Меня комбриг в танкисты перевел.

Сержант сокрушенно покачал головой:

– Жаль, и так в отделении только трое бойцов осталось. И пошел дальше.

Я переоделся у танка в комбинезон, натянул шлем и почувствовал себя в своей тарелке. Ребристый шлем на голове, танк рядом, соляркой пахнет – что еще танкисту надо? Неожиданно в голове всплыл мотивчик:

%%%Да у тебя же мама – педагог,

Да у тебя же папа – пианист,

Да у тебя же все наоборот,

Какой ты на фиг танкист?

Подбежал маленького ростика танкист в таком же, как на мне, комбинезоне:

– Снаряды брать будешь?

– Конечно.

– Сейчас телегу подгоню.

Я залез в башню, пересчитал оставшиеся снаряды.

Подъехала самая настоящая крестьянская телега со снарядным ящиком. Мы втроем погрузили три десятка снарядов в башню, разместили их в боеукладке.

– Алексей, пулеметные патроны возьми.

Алексей принес цинк с патронами.

Телега уехала.

– Это замкомбрига по вооружению был, – запоздало сказал Алексей. – Так бы шустро еще начпрод наш шевелился. Жрать пора, а кухней и не пахнет.

Кухня подъехала почти к вечеру. Нам привезли сильно запоздавший обед и вместо ужина – сухпаек. Налили по сто грамм фронтовых. И спал я почему-то в эту ночь спокойно, как у себя дома, когда не было войны.