«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник) - Страница 27

К оглавлению

– Уходим глубже в лес и идем параллельно дороге, – скомандовал старшина.

Так и пошли – по рощицам, оврагам, перебираясь через небольшие речушки. В отдалении слева погромыхивали пушки.

Мы миновали густой лес, вышли на опушку и остановились, осматриваясь. Вроде никого.

– Танкист, бери пятерых бойцов и перебежками – к тому лесу.

Впереди, через кочковатый луг, виднелся лес, его пересекала малоезженая грунтовка.

Старшина отсчитал пятерых солдат.

– Ну, давайте. Потом и мы – малыми группками.

Мы побежали через луг.

Я озирался по сторонам, но судьба нам благоволила, и мы достигли леса беспрепятственно.

Я встал на опушке леса и махнул рукой. От основной группы, скрытой за деревьями, отделились еще пятеро и побежали к нам. Вроде и недалеко, но по кочкам, и трава высокая. Я пока добежал, запыхался.

И эти добежали благополучно – упали среди деревьев, жадно хватая воздух пересохшими ртами.

Я снова подал сигнал рукой. Не знаю уж, почему, но на этот раз побежали все оставшиеся. Я четко видел старшину – он единственный был в фуражке.

Едва бегущие добрались до середины луга, как раздался треск моторов, и на луг по грунтовке въехали немецкие мотоциклисты. Шесть мотоциклов, на каждом – два мотоциклиста: один – за рулем, второй – в коляске, за пулеметом. Твою мать! Что можно сделать с десятью винтовками против шести пулеметов на открытом месте?

Пулеметчики с ходу открыли огонь, и среди бегущих появились убитые. Остальные залегли, послышались редкие винтовочные выстрелы.

Немцы разделились на две группы и стали обходить лежащих с двух сторон, поливая их из пулеметов. Впрочем, к группе старшины они не спешили приближаться. Как же выручить его и бойцов?

– К стрельбе приготовиться! По мотоциклистам – огонь!

Я поймал на мушку сидевшего в коляске пулеметчика –

он сейчас опаснее водителя. Нажал на спуск. Рядом громыхнули еще выстрелы. Немцы не ожидали удара в спину. Из трех мотоциклов, бывших к нам ближе всего, один перевернулся, на втором был убит пулеметчик. Третий мотоциклист рез-

ко развернулся, и пулеметчик дал по лесу длинную очередь. Справа от меня вскрикнул раненый.

Я встал за дерево, положил винтовку на ветку и тщательно прицелился. До мотоцикла было метров сто. Выстрел! Пулеметчик дернулся, завалился набок, ствол его МГ задрался вверх.

Я передернул затвор и начал выцеливать мотоциклиста, но меня опередили. Рядом ударил выстрел, и мотоциклист упал грудью на бензобак.

И тут меня удивил старшина. Пока мы стреляли по немцам, он незаметно подобрался сзади к мотоциклистам, вскочил и, петляя, помчался к мотоциклам. Трое мотоциклистов, преследовавшие наших бойцов слева, открыли отчаянный огонь по старшине.

Каким-то чудом он сумел добежать до мотоцикла, укрылся за коляской, развернул пулемет и открыл по немцам пулеметный огонь. Молодец, старшина! Причем огонь меткий, хотя я и не был уверен, что он знаком с немецким пулеметом.

Опомнившиеся гитлеровцы тем временем уже пытались отвечать старшине пулеметными очередями.

– Чего рты раззявили? Огонь по мотоциклам! – крикнул я бойцам.

– Нечем, патронов нет!

У меня оставалось еще два патрона. Я прицелился в самого дальнего пулеметчика. До него было метров триста. Далековато… Но в училище я считался неплохим стрелком, даже в соревнованиях участвовал.

Я мягко потянул спуск. Бах! Пулеметчик резко дернул головой и наполовину вывалился из коляски. Передернув затвор, я прицелился в водителя. Однако он не стал дожидаться моего выстрела – газанул, резко развернулся почти на одном месте и скрылся в низине.

Второй и третий мотоциклы были уничтожены старшиной. Но и у него смолк пулемет – наверное, лента закончилась. А впрочем, и стрелять было уже не в кого.

Не выпуская из рук винтовку с единственным патроном, я побежал к старшине – не понравилось мне, что он стоит, покачиваясь. Правой рукой старшина опирался на коляску мотоцикла, на левом плече расплывалось кровавое пятно.

– Снимай гимнастерку.

Я обшарил поляну и нашел индивидуальный перевязочный пакет. Осмотрел рану – к счастью, она была сквозной, кость была не задета.

Я перевязал старшину и слегка хлопнул его по спине:

– Жить будешь! Ранение сквозное, до свадьбы заживет.

Я видел, что старшина бледен. Но ведь мы не ели уже два

дня – тут любому плохо станет.

Я вытащил из коляски мотоцикла бутылку немецкого шнапса – отвратительного пойла с запахом самогона, откупорил ее и поднес горлышко к губам старшины:

– Глотни немного.

Сам махнул рукой бойцам, подзывая их к себе. Когда они подошли, распорядился:

– Обшарьте все мотоциклы. Забрать все – пулеметы, автоматы, патроны, еду, выпивку, карты.

Бойцы, опасливо озираясь, пошли к мотоциклам. Я же снял с водителя автомат – знаменитый МР-40 и, стянув у него с ремня подсумок с магазинами, нацепил на свой ремень. За голенищем сапога мотоциклиста виднелся краешек сложенной гармошкой карты – забрал и ее. Еды, к моему разочарованию, не оказалось.

Снял с вертлюга пулемет, закинул его себе на плечо. Увидев в коляске металлическую коробку с пулеметной лентой, прихватил и ее. Вытащив из своей винтовки последний патрон, я сунул его в карман – пригодится, а винтовку бросил. Не таскать же такую тяжесть ради одного патрона! Мне и так было тяжело – пулемет и коробка с патронами весили килограммов десять. Был бы я сытым и отдохнувшим – другое дело, а так я и без груза едва ноги передвигал.